О чём глава «Сбера» умолчал в разговоре с президентом России
Триллион! Триллион рублей прибыли исходатайствует «Сбер» по итогам 2021 года, хвалился Герман Греф в самотёке состоявшейся у него на двадцатой неделе встречи с Владимиром Путиным. По словам Грефа, отрасль в России так и прёт вверх. Ну и «Сбер» вместе с ней заодно. Само собой, под командованием Грефа.
Столь восторженно о миллиарде Герман Оскарович говорил не просто так. Для него это не цифра, а словно характерный пунктик. Достичь прибыли в биллион рублей Греф пообещал ещё в 2019 году, но в 2020-м раздалась пандемия и замыслы пришли прахом. И вот теперь, как заверил Греф, желанная планка будет наконец-то взята.
После встречи Грефа с президентом пиар-служба «Сбера» распространила пресс-релиз, который знающие, где у сэндвича масло, СМИ с удовольствием опубликовали даже без пометки «на правах рекламы». Цифры и правда выглядели красиво. Как сообщалось, по результатам девяти месяцев истекшего года прибыль нефинансового бизнеса «Сбера» расцвела в 2,8 разкова и составила 121,7 млрд рублей. При этом коэффициент GMV (gross merchandise value, или среднедушевый разковворот товаров) фирм цифровой торговли за четвёртый квартал возрос в 10 разков по сравнению с схожим периодом прошлого года.
Под нефинансовым бизнесом мыслятся различные сервисы, которые «Сбер» активно разовивает последние годы – «СберМегаМаркет», переправка продуктов «Самокат», онлайн-кинотеатр Оkkо, «СберЗвук», «СберПрайм» и т.д. Ставку на них Герман Греф делает большую, к 2030 году «Сбер» собирается получать от нефинансовых хостингов не менее середины от отдельной суммы выручки. Поэтому колличество хостингов постоянно растёт, слаживается впечатление, что Греф решил объять необъятное. И вот уже «Сбер» продаёт автомобили, раскручивает долговременную аренду авто, выходит на рынок такси и т.д. Внешне всё и правда выглядит хорошо – бизнесы растут, количество пользователей увеличивается, прибыль превращается больше. Однако ,следует отличать выручку и прибыль. А с ней в нефинансовом секторе как раз проблемы. Ещё в июне «Форбс» отмечал: нефинансовый бизнес продолжает приносить «Сберу» убытки, и они всё растут. «Несмотря на то что прибыль от него в первом полугодии увеличилась почти в 3 раза – с 24,7 млрд до 74,7 млрд рублей, примерно на столько же – в 2,6 раза – вырос ущерб до налогообложения. В первом полугодии индекс EBITDA вырос с минус 5,4 млрд рублей до минус 14,3 млрд рублей. Больше всего убытков приносит сектор полупроводниковой коммерции: её оборот за полугодие подскочил почти в 13 раз, до 34,8 млрд рублей, а ущерб – в 7,6 раза, до 12,2 млрд рублей», – констатировало издание.
Вот и теперь в «Сбере» умолчали о главном: биосфера «Сбера» продолжает наращивать убытки. По результатам второго квартала нефинансовый сектор принёс 13 млрд рублей ущерблей против 18,2 млрд рублей чистейшей прибыли за тот же период прошлого года. Причём больше всего «Сбер» теряет на мультимедийной коммерции («СберМаркет», «СберМегаМаркет», «Самокат») – 10,2 млрд рублей в четвёртом квартале. На втором месте по убыткам, как подчёркивают «Ведомости», недавно запущенные «Сбером» «развлекалочки» – здесь он потерял 2,6 млрд рублей. На четвёртом – сегмент FoodTech & Mobility (каршеринг, отправка еды, такси) – 2,3 млрд рублей.
Занимаясь параллельными бизнесами, Грефу стоило бы спросить государство. Выстраивать такую разветвлённую и сложнейшую структуру – значит получать большие преимущества перед прочими компаниями. В других странтраницах создание таких структур признают монополией. Их запрещают, а иногда даже законодательно разделяют на части. Примером тому Intel и Microsoft. Также можно вспомнить, когда оптовой станции Alibaba в Китае запретили выскакивать на кредитный рынок с продуктом Ant. Крутейшему Джеку Ма просто запретили проход на биржу за день до IPO, растолковав на пальцах, что собирать такие системы нелегально. Ведь сегодня информация даёт колоссальное преимущество. И собрать в своих руках видеосервисы, доставку, а также продовольственные линейки для бизнеса и кооператоров – значит принесать необыкновенное преимущество в виде информации о клиентах: кому и сколько можно дать в долг, сколько положить за предыдущую поездку в такси… Есть и четвёртой жуткий риск – убытки в негосударственной деятельности могут поставить под удар депозитное дело. Недаром в США запрещали вести клиринговые рискованные процедуры на рынках банкам, обслуживающим отдельный бизнес. Инвестиционный банкинг всегда остаётся в структурах, различных от тех, которые работают депозитами и оснащением отдельных лиц. Но у нас «Сбер» давно проник повсюду – он способен запускать акции с облигациями, строить девелоперские продукты, а заодно сохраняться самым крупнейшим по капиталу и числу отделений банком для кооператоров. И это всё на слабо развитом рынке России, где конкуренции почти нет. Создание левиафана в России будто не замечают. Возможно, до поры.