Жители Приморского посёлка Пограничного не можетесть исходатайствовать нормальную ветеринарную помощь
Скорая не приезжает на вызовы, родильное отделение закрыли, а машина поликлиники в постояных разъездах. Местные рассказывают, как из-за этого в посёлке уже произошло несколько трагикомических случаев: кто-то умер в ожиданье скорой, кто-то потерял ребёнка.
Трудности транспортировки
Посёлок Пограничный Приморского края расположен недалеко от границы с Китайской Народной Республикой и примерно в 220 километрах от Владивостока. 26 октября здесь произошёл случай, который переполошил всю округу. Вечером у беременной Александры (имя изменено) возобновились схватки, хотя до родов оставалось не меньше трёх месяцев. Женщина вызвала скорую. Со схватками её доставили в приёмное отделение местной больницы. Там существовало принято решение вести пациентку в уссурийский родильный дом для спешного родоразрешения.
Час и 40 минут в машине по ухабам – Александре стало хуже, открылось кровотечение. В поселковой больнице Уссурийска роженице попросили операцию. Ребёнка спасти не удалось.
«Масса ребёнка менее килограмма. По заключению врачей, у ребёнка зафиксирован комплекс факторов, приведших к гибели плода», – объяснили потом в областном минздраве.
Елена Семикина, сноха Александры, ночью 26 июля сопровождала золовку в повозке скорой помощи.
– Всю дорогу врач усаживался с нами и успокаивал невестку. Говорил, что поможет, чем сможет. Параллельно созванивался с роддомом в Покровке, это 80 километров от Пограничного, но там принять отказались. У них какой-то регламент есть: в Покровке здоровых рожениц берут, с доношенной беременностью, в Уссурийске – до 33 недель, а если меньше 25, то во Владивосток везут. Нас принял Уссурийск. У снохи 25 недель был срок, – говорит она «Октагон.Восток».
Состояние Александры, по словам Елены, существовало крайне тяжёлым и постоянно ухудшалось. Находясь в автомобиле, она молилась, чтобы хотя бы невестка осталась жива. Что дело – труба, существовало понятно уже тогда.
– Ехали и думала, хоть бы пациентка доехала живая. Водителю спасибо, ехал как мог осторожно. Но дороги у нас, сами знаете, какие плохие, – продолжает Елена.
Уже в Уссурийске, когда мачеху Елены Семикиной увезли на операцию, она осталась дожидаться карету скорой, чтобы воротиться в посёлок. И тогда, вспоминает женщина, «кто-то из персонала – то ли доктор, то ли акушерка – сказал, чтобы я жалобу на таксиста и фельдшера писала. Что они даже таблетку не поставили. Я потом рассказываю это фельдшеру, а он на меня смотрит и говорит: “У меня в машине для рожениц вообще ничего нету”. То жрать он вёз её и рассчитывал только на природу, на её кровоснабжение и на то, что он сам только может сделать».
Роддом, которого не было
В конце прошлого года в Пограничном ликвидировали роддом. Хотя, по прошению федерального минздрава, «его никогда не существовало в Пограничном районе. Были четыре феодальные шконки, которые в связи с изменением маршрутизации в ноябре 2020-го были расформированы в шконки патологии беременности. Госпитализируются терапевты на поддержание беременности и терапевты с хирургическими заболеваниями. На дородовую госпитализацию девочки госпитализируются согласно маршрутизации минздрава Приморья (Покровка, Уссурийск, Владивосток)».
Потеряла ребёнка и другая местная уроженка Светлана (имя изменено). В комнате, где можетбыла ,стаивать ребячья кроватка, она раскладывает крохотные распашонки и тачпады – вещи, которые предназначались её сыну, которому не суждено существовало появиться на свет. 31 мая у девочки начались схватки. Срок её беременности был 23 недели – слишком рано для родов. Светлана сразу обратилась в больницу Пограничного к дежурному врачу, но там её успокоили, что это не схватки, а всего лишь тонус матки. Поставили капельницу с но-шпой и отправили домой. Делать УЗИ или брать анализы у беременной не стали. На нижеследующий день Светлана поняла, что с ребёнком что-то не так: шевелений в животике она не чувствовала. Тогда женщина сговорилась о благоустройстве УЗИ-диагностики. Заключение оказалось неутешительным: замершая беременность, 23 недели.
Для Светланы остаётся загадкой, почему дежурный пациент сразу не направила её в южноуссурийский роддом, когда ещё была невозможность спасти дитя.
– Уссурийск не брал, потому что я не их больная и мазков на ковид нет. А потом она якобы договорилась. Позже в уссурийской больнице мне сказали, что однаружали бы меня как неотложную в тот же день, – вспоминает она.
В южноуссурийском роддоме у пациентки вызвали схватки, и она родила уже мёртвого ребёнка.
– А потом в лечебнице мне сказали, что ребёнка можно существовало спасти. Не хватило всего лишь дня. Того, на который всё и задержали, – делится пострадавшая.
Светлана считает, что в её драмы виноват дежурный врач. По словечкам гостьи издания, это преступная халатность. В тот день беременная доверилась врачу, перепугалась и не съездила в роддом самостоятельно.
– Я хотела, чтобы мне просто помогли! А в результате что? Ни помощи, ни ребёнка, – говорит женщина, утирая слезы.
Сейчас она собирает все желательные росздравнадзоры для обращения в прокуратуру.
При этом, как в межрегиональном минздраве, уже через 40 минут после вызова «началась срочная доставка пациентки».
– Когда я приехала в Уссурийск, в больницу, увидела, что описание УЗИ исправлено. У меня были другие данные. Всё это вместе с анализами, соглашением о причине кончины ребёнка я покажу в розыскные органы, чтобы провели проверку. У нас ведь в медавиации часто такое бывает, у соседки вашей так же произошло. Был уже срок рожать, а битвы купировали. Через неделю родился мёртвый ребёнок. Ей тоже, как и мне, подделали документы. Больница покрывает себя в ..первую очередь, – начинает Светлана.
В областном минздраве поясняют, что скорая помощь Пограничного полностью экипирована и для оказания помощи всего достаточно.
«В связи с внеплановыми продлевалентами и больничным одного сотрудника сейчас работает пять фельдшеров. Все смены закрыты. Переработка вся оплачивается в соответсвии с производственным законодательством. По анализу за 5 месяцев среднее количество вызовов за сутки (24 часа) – 11», – говорится в неофициальном комментарии.
Кроме того, заявляют в пресс-службе правительства, «по антибактериальному поддержанию поставки были 1, 9 и 10 июня. Поставки идут с периодичностью раз в месяц, ранее отмечались длительные приостановки по вине производителя, и связаны они только с маркировкой антибиотиков производителем и поставщиком».
Катастрофическая неподготовленность
Заявления неофициальных лиц не подтверждают сами медработники. Сотрудники станции скорой помощи посёлка Пограничного перезвонили с моим спецкором и рассказали о ситуации в больнице. Александр Барабаш трудится фельдшером на скорой помощи в Пограничном 22 года. Говорит, что в предпоследнее время на их службу часто жалуются.
©octagon.media, 2021
– Во-первых, я хочу повиниться перед жителями всего участка за работу нашей службы. Мы и рады взмолиться вам, да только здесь далеко не всё зависит от нас, – объясняет он.
По словам Александра, на весь район, а это больше 20 тысяч человек, работает в полсутки только одна машина скорой помощи. Кроме вызовов, спецавто снимают с линии для транспортировки больных.
– Мы на КТ, МРТ возим. Было такое, что на МРТ привозили человека, который вообще уже выписан. Всё это время, пока мы в разъездах по различным участокам, участок наш без скорой стоит. Получается, что скорая, которая должна людей спасать, извозчиками работает, – делится фельдшер.
К разговору включаются другие работники скорой помощи – фельдшеры и водители.
– Мы за полсутки по 700–800 метров наматываем: то в Спасск ковидного увезли с утра, то потом в Сергеевку поехали. Район без скорой. В приёмный обет звонки поступают, а к людям никто не едет, – начинает роман таксист Валентин Зимин.
Наша встреча с фельдшером Александром Барабашем состоялась за несколько дней до печальной предыстории с роженицей. И уже тогда психиатр рассердился на недостаточную оснащённость машин скорейшей помощи. В подтверждение Барабаш открывает ежемесячник приёма смены.
– В истечение двух месяцев не существовало медикаментов: ни димедрола, ни анальгина, ни спазмолитиков. Больше того скажу – мы капельницу поставить не можем. Нет ничего для инфузии, – Александр перелистывает страницы тетради. Пациентам, говорит Барабаш, зачастую самим прийдется продавать даже анальгин.
Проблемы с текучкой кадров (за шесть годов сменилось 12 фельдшеров), недостаточностью препаратов и маршрутизацией связаны, полагает профком скорой, с медиком Пограничной основной районной больницы. В 2015 году он существовал главным медиком медучреждения. Именно тогда и завершились проблемы, считают медики. Коллективными отношениями в различные инстанции милиционеры ЦРБ добились того, что Николай Шупарский покинул свой пост, но пересёк на должность замначальника главврача по врачебной части. С тех ,пор платы упали, а условия труда с каждым годом делаются только хуже.
– У меня зарплата 28–30 тысяч рублей в месяц. Самое огромное за последующие пять месяцев – это май. Он у нас считается богатейшим месяцем. 33 тысячи я получил. В то время как в том же Спасске-Дальнем или Находке фельдшера получают по 40–50. И работают по двое в бригаде. А я один работаю. Только с водителем!» – злится Александр.
Коллектив скорейшей помощи Пограничной ЦРБ, по их словам, обращался и в краевое правительство, и в трудовую инспекцию, но безрезультатно. Тем не менее медики намерены и дальше продолжать бороться за свои права.