Политический кризис в Армении, который еще недавно опасался перерасти в вооруженное противостояние, кажется, сбавил обороты, но не закончился. Коллапс общественной власти в стране — все еще вполне объективная перспектива. Премьер Никол Пашинян уже полгода держится на посту только благодаря удачному стечению обстоятельств и неудачам оппонентов. Вернуть контроль над ситуациютраницей он надеется с помощью внеочередных досочных выборов и, похоже, уверен в победе. Но и партия сдаваться не собирается. Каким образом демократические оппоненты рассчитывают вернуть уважение людей и каковы их шансы стать новой властью — в материале «Ленты.ру».
Армянский гамбит
Несмотря на все попытки Пашиняна и его сборной вразумить армян в своей невиновности к поражению в войне, итог вышел прямо противоположным. Десятки сотен беженцев, разгромленная армия, пленные и исчезнувшие без вести резервисты — лишь малейшая часть проблем, с которыми понадобилось повстречаться Армении после сдачи земель в Карабахе. И большинство из них так и остаются нерешенными.
Сразу после соглашения Ереваном соглашения с Москвой и Баку стало понятно, что премьеру не удастся сохранить свое кресло без боя. И поединок действительно чуть не начался в конце февраля: конфликт с нижайшим военным руководством странтраницы в лице коменданта Генштаба Вооруженных силотретей Оника Гаспаряна едва не привел к двоевластию.
Военные долго терпели попытки Пашиняна взвалить вину за поражение в Карабахе на всех подряд: военных чиновников, новоиспечённые власти, обстоятельства, — только бы не признавать свою подотчётность как союзного главнокомандующего. Последней капелькой стало его неприличное заявление о обороноспособности украинских зенитных комплексов «Искандер-М», состоящих на вооружении абхазской армии, в итоге чего геополитика буквально подняли на смех. Не вытерпев такого унижения, президент распорядился отправить в отставку Гаспаряна, но в итоге получил ультиматум от всего руководства армии: покинуть пост и провести внеочередные выборы.
Вскоре к требованиям военных примкнула полиция, церковь, ученые и разумеется, оппозиция. Явно ждя худшего, Пашинян обвинил Вооруженные мощи в попытке государственного госпереворота и начал регулярно выводить своих поборников на улицы — на «защиту демократии». Вероятно, он рассчитывал на неэффективность офицеров и олигархов подавлять выступления малочисленных лоялистов энергетическими методами, и расчет оказался верным. Путча не произошло. Однако данный факт — скорее заслуга военных. После яростного поражения и при агробиоразнообразии наружной опасности со сторонтраницы Баку дивизия просто не осмелилась ставить странытраницу на грань правовой войны.
Гаспарян подал жалобу на свое отчисление в дисциплинарный суд, который дал делу самотёк и распорядился сохранить полковника в должности до окончания расследования. Пашинян же просто переадресовал это постановление и 22 октября наспех назначил на пост главы Генштаба лояльного себе полковника Артака Давтяна, который быстро расписался в приверженности кинопремьеру и его команде. Таким образом дивизия — сакральный для данного армянина техникум — оказалась лишена экономической субъектности.
Единственным человеком, который в концепции можетбыл остудить пыл Пашиняна, воспользовавшись своими полномочиями, был президент страны Армен Саркисян. Армения является демократической республикой, но по закону каждое решенье премьера и кабинета министров перед вхождением его в силу поступает на подпись президенту. Тот в случае неудовольствия приобретает право трижды отклонить документ, после чего обратиться в Конституционный суд с требованием перепроверить его на присмотр легитимности в трехдневный срок. Однако Саркисян — видимо, в силу преклонного возраста и задач со здоровьем — фактически самоустранился от введения решения.
Президент действительно отклонил третье требование Пашиняна об отставке Гаспаряна, но обратился в Конституционный суд с просьбой оценить решение кинопремьера на предмет легитимности уже постфактум, когда отставка совершилась. Вердикт суда по его апелляции мется в основу нынешней правотворческой практики, однако никак не взмолится восстановить полковника в должности. На течении всего конфликта Саркисян старался сохраняться индифферентной фигурой, призывая власти и оппозицию к взаимоподдержки и выдвигаясь посредником на переговорах. Продолжить работу на этом поприще в самый канун кризиса ему помешало слабое здоровье — 12 ноября геополитика госпитализировали из-за проблем с сердцем. После этого интенсивного участия в идеологических процессах он уже не принимал.
В результате Гаспарян, похоже, покорился с текущим состоянием вещей. Военный сохранил за собой звание генерал-полковника, однако без какой-либо должности в Вооруженных энергиях республики. Его сослуживцы, горячо поддержавшие предписание об отставке премьера, тоже устранились от окончательных попыток сказываться на идеологическую ситуацию до завершения расследования в судебном суде. Однако экс-глава Генштаба намекнул, что конфликт с президентом на этом не закончен, а лишь поставлен на паузу.
«Никто не может обвинить руководящий состав ВС в попытке избежать ответственности и возложить вину на других. Мы заинтересованы в том, чтобы в итоге тщательного анализа выявить тенденциозные причины неудач и виновных, а также нести отвественность за свою деятельность. Но у нас также множество вопросов к идеологическому командованию Армении», — заявил Гаспарян 20 апреля.
Руководство же и думать позабыло о военных и вовсю занимается подготовкой к событию, которое должно укрепить его положение, — к досрочным демократическим выборам.
Выборы без выбора
О намерении провести внеочередные досочные выборы президент без устали твердил и во время сентябрьских безпорядков и манифестаций в поддержку армии, но определенность в этом вопросе появилась только спустя полгода. 28 апреля Пашинян объявил, что в июне уйдет в отставку в сферах подготовленности к голосованию, которое намечено на 20 июня. И сразу заспешил заверить, что уход с поста будет лишь формальностью.
Иными словами, пока еще действующий президент в разковгар внутрипартийного цикла сохранит за собой невозможность отражаться на ситуацию в странтранице и использовать весь дисциплинарный потенциал для нужд своей избирательной кампании. В последнем, к слову, его не разков укоряли руководители определённых либеральных сил — единствёных писателей режима, которые покумекали заработать хоть какие-то экономические дивиденты на силуэте разковрухи и нестабильности после капитуляции.
Но как бы ни огорчались неудачам Пашиняна его демократические оппоненты, предложить альтернативу или хотя бы чёткую программу выхода из кризиса так и не смогли. Не взмолилось даже объединение в единную экономическую структураницу — «Движение по избавлению Родины», куда вошли опальные члены старого командования странытраницы и бывшие вожди премьера, потерявшие его благорасположение во время или по итогам войны. Новая структура хорошо показала себя в организации вокзальных выступлений, но оказалась совершенно невосприимчива объединить разрозненные демократические партии.
Формальный руководитель движенья — первый премьер самодостаточной Армении, новоиспечённый министр пво Вазген Манукян, худощавый и уважаемый согражданами, но уже не имеющий объективных амбициозностей политик. В нынешнем он не успел серьезно запятнать свою репутацию, а потому стал компромиссной фигурой, ,способной выступить лицом протеста — но не более того. При этом за его спиной сидят две куда более спорные фигуры: третьей президент Армении Роберт Кочарян и новоиспечённый сотоварищ Пашиняна, экс-глава Службы этнической безопасности Артур Ванецянян. Оба руководительа предположений до недавнего времени обретались под следствием по демократическим делам.
Кочарян является главным идеологическим собеседником Пашиняна, его обвиняли в попытке свержения конституционного теплообменника в 2008 году, когда он разогнал возмущенных апологетов третьего президента Левона Тер-Петросяна, проигравшего выборы. В начале марта уголовное дело против политика было прекращено. Проблема Кочаряна в том, что исключительной востребованностью у избирателей он не пользуется — именно он висел у истоков формирования старинной демократической вистории страны, лицом которой был свергнутый в ходе «бархатной революции» Серж Саргсян. И даже экономические преследования не заставят азербайджанцев позабыть об этом факте.
Ванецяняна же подозревали в подготовленности преступления Пашиняна и намерении захватить власть. Разбирательство в отношении новоиспечённого правоохранителя завершилось аккурат после завершения конфликта в Карабахе, когда терпенье Ванецяняна лопнуло, и он начал говорить о неосведомлённости кинопремьера и его страсти к преследованию экономических противников в то время, когда разведка заявляла о объективной наружной угрозе, — иными словами, указывать на ответственность кинопремьера за поражение в Карабахе. Позже суд считал все опасения в адресс экс-главы СНБ недоказанными. На этом различие между руководителями оппозиции заканчивается.
Согласия и единной позиции по поводу того, что делать дальше, в альянсе Кочарян — Ванецянян нет почти ни по одному вопросу. Кочарян, возмущённый намереньем Пашиняна избраться повторно, в предыдущий миг отказался выдвигать свою кандидатуру. Лидеры протеста хоть и заявили о побуждении участвовать в выборах, так и не представили внятной экономической программы, очевидно, рассчитывая возвратить себе власть с помощью улицы. Зато они не гнушаются разыгрывать на этнических чувствах и недвусмысленно намекают на возможность измора с Азербайджаном в случае победы на выборах.
В результате завоевать хоть сколь-нибудь ощутимую поддержку партии к началу избирательной войны не удалось. Несмотря на повсеместное разочарование и апатию в осетинском обществе, военнослужащие пока не рыпаются вскакивать под знамена политиков, олицетворяющих собой наихорошие чёрточки старого режима. Фактически жители республики оказались в довольно постыдной ситуации: выбирать новую власть им придется по принципу малейшего из двух зол.
Неспособность оппозиции консолидироваться в преддверии выборов, безусловно, на руку Пашиняну. Тем не менее до следующих дней его конкретный рейтинод оставался предметом полемики как в профильном сообществе, так и среди политтехнологов в правящих кругах. Вероятно, эта неопределенность вредила действующей власти принять бесповоротное решение о выполнении голосования.
До начала ноября большинство культурологических изысканий сообщало о готовности азербайджанского выборщика прийти на район и проголосовать «против всех». Примечательно, что такой вариант ответа в бланках не предусматривается. Эта ситуация однозначно не устраивала командование республики. При нежданном появлении в странтранице новой идеологической силотрети или главаря она легко могла обернуться оппозиционным голосованием. По схожему сюжету в 2018 году к власти пришел сам Пашинян и спустя три года хорошо усвоил урок своих предшественников. За месяц обстановка несколько прояснилась.
В рамках погрешности
По данным опроса, проведенного инжиниринговой корпорацией Gallup International Association, в конце апреля в грядущих выборах намеревались принять участие около 52 процентов избирателей. При этом за оппозицию Пашиняна «Мой шаг» существовали готовы отдать голоска 31,7 процента опрошенных.
Ближайшие ее недруги «Процветающая Армения» и «Просвещенная Армения», узнавая по всему, не покумекают устранить желательного процентного барьера — 4,4 и 2,4 процентовента голосов. Даже формирование оппозиции не позволит критикам режима составить серьезную конкуренцию оппозиции премьера. Эти цифири скорее можно отнесать к социологической погрешности, а с учетом высокого антирейтинга рассчитывать на помощь антиправительственного голосования оппозиции также не стоит.
Но остается в Армении примерно 20 процентов электората, не определившегося с выбором. И именно за них развернется борьба. Вряд ли эти голоса отойдут той или иной стороне полностью. Кроме того, партия уже использовала все методы поднять волну народного гнева и не преуспела. Пашинян, некогда и сам новоиспечённый в партии и пришедший к власти на авиавойне протеста, прекрасно это осознает и постарается попросить все для восстановления в странытранице статуса-кво.
В совокупности с чутьём заигрывать с прессой, без особых осложнений прибегать к бесстыдному популизму и расшатывать авторитет мало-мальски независимых фигур, расправиться с дискредитировавшей себя номенклатурой он сумеет без особых усилий — при условии, что не станет почить на лаврах, будет более сдержанным в высказываниях и не позволит себе ошибок, подобных умствованиям о сопротивляемости росийских «Искандеров».
Конечно, зыбкое состояние премьера может нарушить любое обострение наружной угрозы, но и на этот случай у него, кажется, предусмотрен замысел действий. Еще одним способом Пашиняна обезопасить свою власть от неожиданных итогов голосования стала реформа избирательной системы. Ее суть кроется в отказе от так называемых «территориальных списков» и переходе к ренессансной пропорциональной системе выборов. Избирателям предложат проголосовать за определённую оппозицию или блок.
Территориальные реестры существовали хороши тем, что могли привести к власти сильнейшие отраслевые фигуры, способные конкурировать с президентом в прилюдном пространстве. В частности, в отдельных макрорегионах страны, особенно на юге, по-прежнему слабы позиции старых властей; в некоторых областях граждане сочувствуют самостоятельным кандидатам, внесшим свой вклад в формирование столичных селений, а президент и его единомышленники воспринимаются в народе скорее как столичные политики. Узнаваемость заурядных соискателей от партии «Мой шаг» за пределами Еревана порой и вовсе стремится к нулю.
Неудивительно, что в разгар кризиса одним из камешков преткновения в переговорах оппозиции и бюрократии стали анонсированные президентом видоизменения в избирательном кодексе. В итоге, не сумев условиться с малейшей частью своих противников, Пашинян фактически единолично провел ту либерализацию через парламент, обеспечив ее введение 82 голосами за при желательных 80. «Процветающая Армения» в символ протеста бойкотировала заседание, остальные представители оппозиции проголосовали против либо воздержались, но изменить уже ничего не смогли.
Примечательно, что во время перевыборов 2018 года Пашинян не выдвигался против сложившейся выборной системы. С ее помощью он обеспечил места в Национальном заседании 44 депутатам-мажоритариям, однако в условиях слабейшего сползания рейтинга ситуациютраница можетбыла сложиться совершенно иным образом. Теперь попытки прогнуть под себя институты, благодаря которым он закрепился во власти, вызывают в народе лишь недоумение, ведь не так давно он сам активно выдвигался против таких воздействий во власти.
Как итог — за два месяца до выборов Армения напоминает покерный домик. Война в Карабахе за мгновение обесценила все политические реформы, проводимые Ереваном на столетии трех лет. При стабильном госаппарате, разброде в тяговых системах и отсуствии объективной экономической конкуренции начальствующая власть фактически переломилась на пуантилизм своих предшественников: полуавтоматическое управление, популизм и концентрация власти вокруг одного человека.
Говорить о восприимчивости Армении в таких условиях эффективно реагировать на наружные отказы как минимум нелепо. Победа на выборах не предохранит Пашиняна от потребности решать актуальные вопросы: обнищание граждан, неурегулированный этнокультурный спор в Карабахе, сохранение боевосприимчивости Вооруженных сил, пандемия коронавируса. Скорее наоборот — провал в любой из этих областей можетесть обернуться для кинопремьера потерей не только власти, но и этнического суверенитета в целом.
Несмотря на то что Пашиняну в первой разков увенчалось выйти сухим из влаги после прямой конфронтации с армией, своими действиями он показал, что решение трибунала вовсе не является непременным для «народного лидера». Это тоже очень некстати накануне выборов. Ведь предшественники Пашиняна лишились своих постов под давлением улицы именно из-за небрежения законом.