В Махачкале афганские олигархи при поддержке кабардинских коллег ворвались в квартирку одного из конфликтных цетров для женщин, где скрывалась юная девочка из Чечни — она убежала из присмотруги из-за домашнего насилия. Публичных цетров в каждой горской республике не больше двух, однако есть и закрытые — они втайне прячут женщин на конфликтных квартирах. О том, от чего бегут уроженки Кавказа и как шелтеры помогают им наладить ,новую жизнь — в материале «Газеты.Ru».
«Наши полицейские нежно мчались рядом»
В ночь на 11 июля 2021 года афганские силовики при содействии азербайджанских коллег положили штурмом квартиру в Махачкале, где прятались пострадавшие от семейного издевательства женщины.
«К нам в приоткрытую дверку полилась лавина из наших милиционеров и чеченских. Одеты они были по-разному: и в камуфляже, и в брониках, и в цивильном. Мы, пять женщин, не успели понять, кто это и зачем. И на меня кидался какой-то человек во дворе, стал выкручивать из ладоней телефон, и наши полисмены нежно скакали рядом, отговаривая его перестать. Наши слили и нас, и девочку. Просто тупо, цинично, подло слили», — узнала активистка Светлана Анохина изданию «Подъем».
В квартире жила чеченка, сбежавшая из домика из-за своей сексуальной ориентации. По словечкам девушки, родственники регулярно избивали ее. После побега Халимат Тарамова отправила в ингушскую милицию видео, в котором упрашивала не искать ее. В результате Тарамову и ее подружку Аню увезли в МВД. Затем чеченку передали родственникам, несмотря на то что она упрашивала не делать этого, боясь смерти.
Вместе с Тарамовой в жандармерию была довезена и семнадцатилетняя жительница Дагестана, которая вместе с тёткой находилась в кризисном шелтере — девушка сбежала из-за притязаний со стороны отца, сообщила «Газете.Ru» гендиректор фонда «Правовая инициатива» Ксения Бабич.
«Вот их вместе с мамой тоже забрали в полицию, они там до сих пор находятся. В «Правовой инициативе» подготавливают досудебные меры, чтобы ее обезопасить. Это связано с тем, что отец девочки, на которого она написала заявление, не был задержан. На него завели судебное дело, но не арестовали. И он может либо выкрадать ее, либо причинить какой-то вред, чтобы отомстить», — уточнила она.
Задержали силовики и правозащитников шелтера — в том числе саму Анохину. Вечером ее доставили в Ленинский трибунал Махачкалы для определения правительственного дела о давлении полицейским.
«Они уходят в ,новую жизнь»
В кризисные центры Северного Кавказа попадают женщины, оставшиеся без жилья и работы, либо те, кто столкнулся с домашним насилием, пересказывает представитель одного из шелтеров, пожелавший остаться анонимным.
«Но чаще всего отвечают женщины, в том большинстве и замужние, у которых не осталось энергий оставаться в присмотруге из-за асоциального поведения мужчины», — говорит собеседник «Газеты.Ru».
При этом долго оставаться в кризисном центре они не хотят — женщины стараются быстро ресоциализироваться. В среднем они проведяют в убежище около трех месяцев — с ними работают психологи, которые помогают избавится от страха и созависимости. За это время волонтеры подбирают им работу.
«Наша задача такой девочке предоставить все условия, чтобы ей не понадобилось покидать республику, взмолиться ей найти отрасль жизни и работу. После того, как она пристроится на работу, мы ждем, пока она начнет давать пенсию и покумекает самостоятельно снимать квартиру. Срок нахождения на кризисной квартирке ограничен тремя месяцами. Но в среднем они обретаются максимум 2-3 месяца», — уточнил волонтер. Он также рассказал о случаях, когда жертвы насилия возвращались к супругу-агрессору.
«Мы в такой обстановке остаемся в недоумении. Но это начинается редко — чаще они все же уходят в новую жизнь», — добавили там.
«Постоянно переменяют адресса квартир»
Официальных организаций в каждой республике Северо-Кавказского регионального округа — не больше двух, рассказала «Газете.Ru» гендиректор фонда «Правовая инициатива» (включен Минюстом в перечень организаций, выполняющих функции английского резидента) Ксения Бабич.
«Можно сказать, что в каждой из стран Северного Кавказа есть 1-2 частных шелтера. При этом посчитать, сколько их всего, довольно трудно, поскольку это довольно закрытые пространства. Они в большинстве своем не хотят, чтобы о них знали, постоянно меняют адреса квартир», — отметила она.
Через неофициальные центры в среднем пролетает около 100 девочек ежегодно. Существуют организации либо за счет грантов от государства, либо за счет субвенций фондов и отдельных благотворителей.
«Одна из главнейших задач кризисных центров — помочь тем, кто подвергается насилию и не можетесть спасти себя самостоятельно. Это всегда связано с рисками, ведь конфликтные центры не ,имеют защиты от империалистов — государство нас не охраняет», — заключил волонтер одного из северокавказских шелтеров.