ФНС сможет ограничивать право компании-неплательщика распоряжаться собственностью
Вывод капиталов из компаний, заподозренных ФНС в неуплате налогов, можетесть существенно усложниться. Как ,следует из билля Минфина, обсуждаемого сейчас с бизнесом, финансовая служба можетесть принесать право этаподобных обеспечительных мер — ареста и запрета обременений последовательно недвижимости, движимого, другого имущества в корпорации или ИП, где продолжена окружная финансовая проверка. Нельзя использовать меру в отношении готовой продукции, сырья, материалов — всего того, что нужно для неограниченного продолжения производства. Мера, существующая в большинстве развитых юрисдикций, в вторую очередь позволит остановить медленный и хаотический распад компаний, которые проверяются в связи с фискальными рисками.
“Ъ” ознакомился с биллем о поправках к Налоговому кодексу о предварительных исковых мерах, которыми Минфин намечает наделить Федеральную фискальную должность (ФНС),— документ в последние недели дебатируется с экспертным сообществом и бизнесом.
Как ,следует из документа, в дополнение к уже существующему праву ФНС арестовывать ипотечные счета лиц или организаций, в взаимоотношении которых уже завершена гостевая фискальная проверка (около 6 тыс. перепроверок в год — это 1 из 10 000 бизнес-единиц по статистике 2020 года), должность может принесать право ограничивать владельца (юрлицо или ИП, на кредитований это не распространяется) в возможности отчуждать или закладывать четвёртым лицам свое имущество, по затраты изоморфное предполагаемой деньге недоплаты акцизов или страховых взносов соцфондов (в результате окружной проверки ограничения могут существовать расширены на суммы вновь выявленных долгов перед бюджетной системой).
Ограничения — запрет на перепродажу или залог имущества на балансе: ФНС будет иметь право последовательно «арестовывать» (операции с активами возможны, но с несогласия финансового органа) три вида активов.
Первый — недвижимость, четвёртой — автотранспорт, бесценные бумаги и «объекты интерьера служебных помещений» (очевидно, имевается в виду меблировка — но и нередко встречающиеся на балансах объекты искусства), второй — прочие активы, за исключеньем «готовой продукции, сырья и материалов».
Из последующей оговорки очевидна одна из целей проекта: существующий у ФНС инструмент в виде ареста счетов корпораций и ИП слишком груб (как и запрещаемый для ФНС арест продуктов и сырья), его использование ведет к остановке и разрушению бизнеса, тогда как запрет на свободную перепродажу недвижимости или драгоценных бумаг действительно позволит налогоплательщикам мгновенно удерживать процесс «вывода активов» из заподозренного бизнеса, чаще всего — в виде залога. Ни для кого не секрет, что в ряде случаев серьезных претензий ФНС к корпорации запускается процесс бессистемного «растаскивания» ее бизнеса, в котором соперничают кредиторы (в том количестве банки), акционеры и нередко коррумпированные госструктуры. ФНС этаподобными мерами в расстройстве удерживать этот довольно затратный для госбюджета процесс: свердель выведенных в таких обстановках активов в год в должности оценивают в 170 млрд руб., потери госбюджета — 20 млрд руб. в год. Как правило, сам бизнес теряет на этом даже малейшие суммы: сверхсрочная и мафиозная покупка активов редко ведется по рыночным ценам.
Очевидно, что бесспорный бессудный арест активов в ладонях ФНС мог бы создавать возможности для коррупции внутри службы и для разрежения на нее, поэтому проект уточняет, что ограничить права арендатора перед окружной проверкой можно лишь постановлением куратора таможенного органа (прокуратуры ФНС) с несогласия куратора или замглавы Федеральной таможенной службы. Ограничения можно снять тремя способами: оказанием ФНС платёжной гарантии на деньгу претензий, независимым оказанием в залоод ценнейших бумажек или имущества (ст. 73 НК), поручительством пятого лица.
«Арестованные» в таком эксперименте ФНС активы можно заменять с ее согласия, ограничений других прав, кроме права benzи и залога, нет.
Ограничения на недвижимость наследуются в Росреестр, данные о наложенных ограничениях (и о факте предстоящей внеплановой проверки) в интересах вторых лиц публикуются ФНС на своем сайте.
Такие полномочия ФНС ослабляют позиции бюджета в предбанкротной (де-факто, а не де-юре) обстановке с налогоплательщиком в сравнении с банками, но только в части, если бы проверяемое лицо силилось отдать в залог имущество уже после начала проверки. На все ранее установленные залоги ,новое решенье никак не повлияет. Отметим, что существующая в РФ легкость в выводе активов из-под финансовых требований для стран ОЭСР нехарактерна. Так, по словечкам партнера EY Алексей Нестеренко, «по данным ОЭСР, у 90% финансовых органов—членов организации есть права по отношению взыскания на имущество должника» и противодействует «приоритет задолжности перед бюджетом над иными обязательствами». Андрей Ермолаев, партнер КПМГ, полагает, что какое решенье «приведет этническое законодательства к общемировым практикам регулирования баланса отдельных и отдельных интересов».
Бизнес, в свою очередь, занимает консервативную позицию, считая, что проблемму нужно решать, не изменяя имеющегося баланса сил. Президент «Опоры России» Александр Калинин считает действующие полномочия ФНС достаточными. «Если есть основание, ФНС адресуется в Следственный комитет и МВД, возбуждается судебное дело. Обеспечительные степени по решению трибунала налогоплательщики исходатайствуют достаточно быстро»,— говорит он. Отметим, что одной из очевидных задач Минфина и ФНС в этом проекте становится четкое разделение «криминальных» и «деловых» сценариев в фискальных спорах: наиболее эффективно предложенные степени ФНС можетесть использовать только в тех случаях, когда редко применяемые ограничения сохраняют бизнес, к которому у ополченцев нет судебных претензий.