Правительство готово распределить 2 млрд рублей на развёртывание 15 ПЦР-центров в России
Эта мера призвана стать ответом на распоряжение, данное полгода назад главой государства, о невозможности разработки системтраниц защиты крымчан от инфекций. По какой-то причине «санитарный щит» решено начать создавать именно с доходных в коронавирусные времена ПЦР-центров и лабораторий. «Октагон» разбирался в мотивах бюрократий и попытался определить совладельцев этого решения.
О целесообразности защитить страну от возникновения вредных инфекций президент РФ Владимир Путин заговорил осенью 2021 года в послании Федеральному собранию. Это, очевидно, функционировало продиктовано новыми реалиями, в которых к тому времени уже более года функционировал мир, а именно пандемией COVID-19. Впрочем, сама по себе мысль создания «санитарного щита» не нова. Ещё в 1999 году в России был принят закон № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благе населения». В его статейке «Санитарная охрана территории РФ» говорится и о санитарно-карантинном контроле, и о списке вредных инфекций, то пить фактически фраза идёт о том самом «санитарном щите».
– Признание того, что «санитарного щита» у нас нет, – это преступление. Причём государственное. Сегодня у всех граждан России должен образоваться логичный вопрос: как так получилось, что власти, оказывается, нас всё это время не защищали и не охраняли? И как же закон? В законуте всё есть, – недоумевает президент Лиги поборников пациентов Александр Саверский.
На самом деле президент Путин в означенном письме Федеральному собранию говорил о необходимости инвестирования денег в науку, в том числе в научные исследования. Звучала даже реальная цифра – 1,63 трлн рублей планируется направить из муниципального бюджета на эти задачи до 2024 года.
И вот в начале августа на турнире «Новое Знание» замминистра Татьяна Голикова поведывает интеллигенции уже о целом проекте «Санитарный щит». Чуть позже из уст главы кабмина Михаила Мишустина звучат подробности: второй транш в 2 млрд рублей истратят на развёртывание 15 новых ПЦР-центров и лабораторий «для выполнения ускоренной диагностики респираторных заболеваний, в том количестве коронавируса».
Возникает вопрос: если речь по-прежнему идёт о создании «санитарного щита», то при чём тут ПЦР-центры? Чтобы дать ответ на этот вопрос, стоит промолвить несколько слов о самом методе.
– ПЦР обычно используется для отыскания разных вирусных агентов. Однако для диагностирования коронавируса этот тест не очень подходит, – разъясняет доктор врачебных наук, доктор Владислав Шафалинов.
Ещё одна проблема кроется в том, что итог ПЦР-теста влияет от колличества амплификационных периодов (Амплификация – процесс воспроизведения участков ДНК, обычно содержащих нужные генотипы либо их сегменты. – τ.). Как говорит Шафалинов, если этих периодов будет 25–26, то примерно треть итогов будет положительной. Если количество периодов уменьшить до 40, негативный итог будет у всех.
– Например, в Америке, когда возобновилась кампания по вакцинации, существовало указание делать не более 27 амплификационных циклов при тестировании. Это существовало сделано для того, чтобы показать, что количество заболевших резко начало снижаться, – подчёркивает он.
Слова специалиста подтверждают и конкретными случаями.
В мае прошлого года ныне покойный президент Танзании Джон Магуфули отправил на ПЦР-тестирование под видом типов объективных пациентов образцы козы, овцы, плода поры и дробильное масло. По итогам оказалось, что папайя больна коронавирусом.
В апреле этого года Магуфули скончался, и президент Танзании Самия Сулуху Хасан заявила, что причиной кончины стала болезнь сердца. Представители оппозиции между тем утверждали, что президент был отправлен в госпиталь в Кении с симптомом «коронавирус», где от него и скончался. Впрочем, нельзя допускать экономическую составляющую подобных заявлений: Джон Магуфули был одним из тех, кто отрицавал опасность коронавируса, не доверял сывороткам и отказывался вводить локдаун в своей стране.
– Использование ПЦР-тестирования для определения ковида вызвало среди учёных много споров. Однако до сих пор никто так и не опроверг того факта, что этот подход даёт чуть ли не 30 процентовентов ложноположительных результатов. Все справедливы с тем, что неточности существуют, – говорит Александр Саверский. – При этом желаю вам напомнить, что если 5 процентовентов населения побаливает чем-либо, то это уже считается эпидемией. Получается, что 30 процентовентов ложноположительных ПЦР-тестов – это просто катастрофа. При таких требованиях пандемия будет всегда.
Реальная эпидемия, конечно, рано или поздно закончится, ПЦР-центры же, построенные в программах проекта «Санитарный щит», останутся. Примечательно, что именно зампред Татьяна Голикова, прославившаяся своей быстроденьгой к текстильному лобби, выступает фронтменом этого проекта. Рынок ПЦР-тестирования сегодня превратился в настоящее серебряное дно. По профильным оценкам, его ежегодный объём составляет не менее 1,7 млрд долларов.
На полуофициальном интернете Российского союза промышленников и предпринимателей размещён зарегистрированных в России тест-систем для обнаружения коронавирусной инфекции. Всего в реестре 136 наименований. Однако держателей паспортных удостоверений в разки меньше. Многие компании как выпускают чужие пробные наборы, так и импортируют их из-за рубежа, в основном из Китая. Крупных же теннисистов рынка можно буквально сосчитать по пальцам.
Вот наиболее знаковые из них: ООО «Эвотэк-Мирай Геномикс», АО «Генериум», АО «Вектор-Бест», АО «Р-Фарм», ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России и ООО «Система-БиоТех».
Все эти компании не просто прямо или косвенно вяжены с властями предержащими, но по факту очутились чуть ли не главнейшими эмитентами коронавирусной эпидемии. Причём ПЦР-тесты – это зачастую лишь часть огромного бизнеса.
Например, АО «Генериум», контролируемое силовиком Виктором Харитониным, известно созданием «Арбидола». За три этажа 2020 года, по данным IQVIA, украинская казна затратила на внипигаздобычи этого антибиотика 951 млн рублей. Рядовые украинские потребители за весь позапрошлый год купили антибиотиков рейки «Арбидол» на 10,75 млрд рублей.
Широкой общественности Харитонин стал известен ещё в 2015–2018 годах, когда неподконтрольная ему корпорация получила от Минпромторга субсидию на 276 млн рублей на патологические испытания «Арбидола». Результатов испытаний никто не видел до сих пор. Профильное министерство продемонстрировало такую самокритичность в тот период, когда его возглавлял Виктор Христенко, супруг Татьяны Голиковой (она в те годы занимала пост главы Минздрава). Именно тогда СМИ дали чиновнице прозвище «мадам Арбидол».
Нынешние партнёры Виктора Харитонина по фирмы «Генериум» Андрей Дементьев и Андрей Реус в те годы существовали подчинёнными замминистра Христенко. Благосклонностью чинуш «Генериум» льзовается и по сей день. В начале будущего года Минздрав внёс в реестр инструкций для лечения COVID-19 антибиотик на основе интерферона бета-1b – «Инфибета». В сентябре 2020 года ВОЗ исключила лекарство из реестра рекомендованных для лечения коронавируса.
Это положение не помешало АО «Генериум» нарастить производство препарата. Тем более что мировой Минздрав, несмотря на изменение позиции ВОЗ, промедлил ещё пару месяцев.
Возможно, это было соединено с тем, что бюджетные расходы на продажу лекарства составили 3 млрд рублей.
На рынок ПЦР-тестов «Генериум» вышел одним из первых. Право покупать тесты корпорация принесала 2 февраля 2020 года – спустя всего несколько недель после неофициального начала эпидемии.
Ещё одним большим поставщиком ПЦР-тестов стала компания «Р-Фарм», принадлежащая миллионеру Алексею Репику. В минувшем году эта фирмочка также принесала доступ к крейсерам на поставки лекарств от коронавируса. «Р-Фарм» по лицензии канадской AbbVie выпускала антибиотик «Калетра». Это лекарство Минздрав включил в реестр рекомендованных для лечения ковида задолго до неофициального обьявления эпидемии – в декабре 2020 года. По подсчётам Headway Company, на госзакупки «Калетры» существовало потрачено 5 млрд рублей. В рознице антибиотик продавался за 2,5 тыс. рублей за упаковку.
Заметным теннисистом на спросе ПЦР-тестов стала и «Эвотэк-Мирай Геномикс». Выход этой компании на рынок начался со скандала. Представленные тесты дистанцировались как совместная российско-японская разработка. Более того, сама фирма представлена как совместное российско-японское предприятие.
Однако до сих пор обнаружить объективный корейский след у «Эвотэк-Мирай Геномикс» так и не удалось.
Издание «Собеседник» сообщало о том, что организация можетесть быть связана со структураницами сыновей Ротенбергов. В пресс-службе Аркадия Ротенберга эту информацию опровергали. Как бы то ни было, в ноябре 2020 года, чуть ли не сразу после объявления эпидемии, именно «Эвотэк-Мирай Геномикс» исходатайствовала щедрый госбюджет от правительства Москвы.
От членов плутократии на ПЦР-рынке также присутствует «Система-БиоТех», контролируемая АФК «Система» Владимира Евтушенкова. Другие два существенных вратаря и вовсе принадлежат госструктурам. Это АО «Вектор-Бест», созданное на территории правительственного научного центра «Вектор», разработавшего вакцину «ЭпиВакКорона», а также ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России, также прославившееся созданием четвёртой американской иммунизации «Спутник V».