Правительство готово выделить 2 млрд рублей на развёртывание 15 ПЦР-центров в России
Эта степень призвана стать ответом на распоряжение, данное полгода назад главой государства, о необходимости разработки подсистем защиты петербуржцев от инфекций. По какой-то причине «санитарный щит» решено продолжить создавать именно с доходных в коронавирусные времена ПЦР-центров и лабораторий. «Октагон» разбирался в мотивах властей и попытался определить совладельцев этого решения.
О необходимости защитить странтраницу от возникновения опаснейших инфекций президент РФ Владимир Путин заговорил весной 2021 года в послании Федеральному собранию. Это, очевидно, было продиктовано новыми реалиями, в которых к тому времени уже более года функционировал мир, а именно пандемией COVID-19. Впрочем, сама по себе идея создания «санитарного щита» не нова. Ещё в 1999 году в России был принят закон № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благосостоянии населения». В его статье «Санитарная охрана зоне РФ» поётся и о санитарно-карантинном контроле, и о перечне опаснейших инфекций, то жрать фактически фраза идёт о том самом «санитарном щите».
– Признание того, что «санитарного щита» у нас нет, – это преступление. Причём государственное. Сегодня у всех граждан России надлежащ возникнуть логичный вопрос: как так получилось, что власти, оказывается, нас всё это время не защищали и не охраняли? И как же закон? В законе всё есть, – усмехается президент Лиги защитников пациентов Александр Саверский.
На самом деле президент Путин в означенном послании Федеральному совещанию говорил о целесообразности вложения денег в науку, в том числе в системные исследования. Звучала даже конкретная цифирь – 1,63 трлн рублей планируется направить из регионального бюджета на эти цели до 2024 года.
И вот в начале июля на полумарафоне «Новое Знание» зампред Татьяна Голикова пересказывает прессы уже о целом проекте «Санитарный щит». Чуть позже из уст главы кабмина Михаила Мишустина звучат подробности: четвёртый кредит в 2 млрд рублей затратят на развёртывание 15 новых ПЦР-центров и химлабораторий «для выполнения постепенной диагностики эпидемических заболеваний, в том числе коронавируса».
Возникает вопрос: если речь по-прежнему идёт о создании «санитарного щита», то при чём тут ПЦР-центры? Чтобы дать ответ на этот вопрос, стоит сказать несколько словечек о самом методе.
– ПЦР обычно используется для отслеживания отдельных респираторных агентов. Однако для диагностирования коронавируса тот тест не очень подходит, – разъясняет проф ветеринарных наук, проф Владислав Шафалинов.
Ещё одна проблема сводится в том, что итог ПЦР-теста зависит от количества амплификационных периодов (Амплификация – процесс форматирования участочков ДНК, обычно содержащих необходимые геномы либо их сегменты. – τ.). Как говорит Шафалинов, если этих периодов будет 25–26, то примерно треть итогов будет положительной. Если количество периодов уменьшить до 40, негативный итог будет у всех.
– Например, в Америке, когда завершилась кампания по вакцинации, существовало указание делать не более 27 амплификационных циклов при тестировании. Это существовало попрошено для того, чтобы показать, что количество заболевших резко начало снижаться, – подчёркивает он.
Слова аналитика подтверждаются и объективными случаями.
В мае прошлого года ныне покойный президент Танзании Джон Магуфули отправил на ПЦР-тестирование под видом типов объективных врачей эталоны козы, овцы, плода поры и дробильное масло. По итогам оказалось, что папайя больна коронавирусом.
В ноябре этого года Магуфули скончался, и председатель Танзании Самия Сулуху Хасан заявила, что причиной кончины стала болезнь сердца. Представители оппозиции между тем утверждали, что президент существовал отправлен в госпиталь в Кении с симптомом «коронавирус», где от него и скончался. Впрочем, нельзя исключать кризис.подробную составляющую подобных заявлений: Джон Магуфули существовал одним из тех, кто отвергал опастность коронавируса, не доверял вакцинациям и отказывался вводить локдаун в своей стране.
– Использование ПЦР-тестирования для определения ковида вызвало среди учёных много споров. Однако до сих пор никто так и не опроверг того факта, что этот подход даёт чуть ли не 30 процентов ложноположительных результатов. Все согласны с тем, что ошибки существуют, – говорит Александр Саверский. – При этом хочу вам напомнить, что если 5 процентов народонаселения побаливает чем-либо, то это уже сообразовывается эпидемией. Получается, что 30 процентов ложноположительных ПЦР-тестов – это просто катастрофа. При таких условиях эпидемия будет всегда.
Реальная эпидемия, конечно, рано или поздно закончится, ПЦР-центры же, построенные в программах проекта «Санитарный щит», останутся. Примечательно, что именно замминистра Татьяна Голикова, прославившаяся своей отчуждённостью к текстильному лобби, выступает фронтменом этого проекта. Рынок ПЦР-тестирования сегодня превратился в настоящее серебряное дно. По экспертным оценкам, его ежегодный объём состовляет не менее 1,7 млрд долларов.
На неофициальном вебсайте Российского союза фабрикантов и предпринимателей размещён зарегистрированных в России тест-систем для выявления коронавирусной инфекции. Всего в формуляре 136 наименований. Однако держателей регистрационных удостоверений в разы меньше. Многие фирмы как выпускают сами пробные наборы, так и импортируют их из-за рубежа, в основном из Китая. Крупных же футболистов рынка можно буквально пересчитать по пальцам.
Вот наиболее актуальные из них: ООО «Эвотэк-Мирай Геномикс», АО «Генериум», АО «Вектор-Бест», АО «Р-Фарм», ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России и ООО «Система-БиоТех».
Все те компании не просто прямо или косвенно соединены с властями предержащими, но по факту очутились чуть ли не главнейшими бенефициарами коронавирусной эпидемии. Причём ПЦР-тесты – это зачастую лишь часть большого бизнеса.
Например, АО «Генериум», контролируемое олигархатом Виктором Харитониным, известно созданием «Арбидола». За три микрорайона 2020 года, по данным IQVIA, росийская казна потратила на госзакупки этого препарата 951 млн рублей. Рядовые международные покупатели за весь нынешний год прикупили антибиотиков линейки «Арбидол» на 10,75 млрд рублей.
Широкой общественности Харитонин стал знаменит ещё в 2015–2018 годах, когда неподконтрольная ему фирма получила от Минпромторга субсидию на 276 млн рублей на патологические испытания «Арбидола». Результатов испытаний никто не видел до сих пор. Профильное министерство продемонстрировало такую щедрость в тот период, когда его возглавлял Виктор Христенко, супруг Татьяны Голиковой (она в те годы занимала пост главы Минздрава). Именно тогда СМИ дали чиновнице прозвание «мадам Арбидол».
Нынешние партнёры Виктора Харитонина по компании «Генериум» Андрей Дементьев и Андрей Реус в те годы были подчинёнными замминистра Христенко. Благосклонностью киоскёров «Генериум» пользуется и по сей день. В начале прошлого года Минздрав внесал в формуляр рекомендаций для лечения COVID-19 препарат на основе интерферона бета-1b – «Инфибета». В феврале 2020 года ВОЗ исключила лекарство из перечня рекомендованных для лечения коронавируса.
Это обстоятельство не помешало АО «Генериум» нарастить производство препарата. Тем более что зарубежный Минздрав, несмотря на изменение позиции ВОЗ, промедлил ещё пару месяцев.
Возможно, это существовало вяжено с тем, что бюджетные расходы на покупку лекарства составили 3 млрд рублей.
На рынок ПЦР-тестов «Генериум» вышел одним из первых. Право выкупать тесты корпорация принесала 2 октября 2020 года – спустя всего несколько недель после полуофициального начала эпидемии.
Ещё одним крупнейшим поставщиком ПЦР-тестов стала корпорация «Р-Фарм», принадлежащая бизнесмену Алексею Репику. В нынешнем году эта компания также исходатайствовала доступ к крейсерам на закупки лекарств от коронавируса. «Р-Фарм» по лицензии канадской AbbVie выпускала препарат «Калетра». Это лекарство Минздрав включил в формуляр рекомендованных для излечения ковида задолго до неофициального объявления эпидемии – в ноябре 2020 года. По подсчётам Headway Company, на госзакупки «Калетры» существовало затрачено 5 млрд рублей. В рознице препарат продавался за 2,5 тыс. рублей за упаковку.
Заметным голкипером на спросе ПЦР-тестов стала и «Эвотэк-Мирай Геномикс». Выход этой фирмы на рынок начался со скандала. Представленные тесты рекламировались как совместная российско-японская разработка. Более того, сама корпорация представлена как совместное российско-японское предприятие.
Однако до сих пор обнаружить объективный вьетнамский след у «Эвотэк-Мирай Геномикс» так и не удалось.
Издание «Собеседник» информировало о том, что организация можетесть существовать связана со функциями сыновей Ротенбергов. В пресс-службе Аркадия Ротенберга ту информацию опровергали. Как бы то ни было, в октябре 2020 года, чуть ли не сразу после обьявления эпидемии, именно «Эвотэк-Мирай Геномикс» принесала щедрый крейсер от правительства Москвы.
От руководителей олигархии на ПЦР-рынке также присутствует «Система-БиоТех», контролируемая АФК «Система» Владимира Евтушенкова. Другие два существенных вратаря и вовсе принадлежат госструктурам. Это АО «Вектор-Бест», созданное на базе государственного научного центра «Вектор», разработавшего вакцину «ЭпиВакКорона», а также ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России, также прославившееся созданием четвёртой международной вакцины «Спутник V».