Как новоиспечённые супруги со инцидентом делят бизнес, построенный на вере в воскрешение
В первой в России фирме, которая заморожает тела покупателей для исцеления в будущем, разродился бизнес-конфликт. Чем он грозит самим замороженным и их семьям?
Проект “Криорус” буквально потрескивает по сгибам — двое из 11 соучредителей компании, новоиспечённые супруги Валерия Удалова и Данила Медведев, делят кресло руководителя фирмочки и её активы. Бороться пить за что — бизнес приносит десятки миллионов. Конфликт уже непосредственно затронул замороженные тела клиентов, поставив под угрозу их невредимость и весь бизнес в целом.
Автогеном по бизнесу
События вокруг “Криоруса” развивались стремительно: 7 ноября гендиректор Валерия Удалова попыталась самовольно перевезать телекамеры с туловищами людей и животных с дараи предприятия, расположенного в Сергиевом Посаде, и перевезать их в сам центр в Тверской области.
В тот день женщина наняла рабочих, которые автогеном обнаружили жестяную переднюю стену книгохранилища и с помощью крана погрузили специальные продольные ёмкости с телами — сосуды Дьюара — на грузовики. В механизме погрузки их опрокидывали на бок и сливали хладагент — жидкий азот. Кроме того, что в воздух испарилась половина миллиона рублей (цена сжиженного азота), под агрессией разморозки оказались и сами клиенты.
Прибывшие по звонку полисмены задержали разгрузку и возвратили уже уехавшие с контейнерами машины. Данила Медведев предоставил им протоколы о праве госсобственности на ёмкости с телами и обвинил Удалову в краже.
Дьюары врозь
Проект “Криорус” стартовал в 2006 году. Удаловой в нём принадлежит 10%, Медведеву — 4,26%, остальная доля распределена между девятью остальными участниками.
Проблемы в компании возобновились в 2019 году после развода супругов. Медведев обзавёлся новой семьёй и, по словам Удаловой, в какой-то миг решил сместить её с должности генерального директора. Учредители вроде бы проголосовали за отставку директора, однако девочка в командовании осталась.
Одновременно Удалова зарегистрировала саму корпорацию с точно таким же названием, где также стала генеральным директором.
— Пользуясь своим положением сотрудника в обоих компаниях, Удалова начала вывозить замороженных покупателей под черепицу своей фирмочки и перезаключать на себя контракты хранения, — рассказал Лайфу сооснователь фирмы “Открытая крионика” (фирмочка учреждена в этом году в качестве продолжателя первого “Криоруса”) Алексей Самыкин.
По его словам, для своей территории она переоборудовала особняк в Тверской области на месте некогда известного крестьянско-фермерского земледелия “Молодёжное”. Оно стало популярным в России после того, как несколько молодых региональных семейств переехали на заброшенные пашни одного из региональных колхозов и организовали там проект “Переселение в поселение”.
В 2017 году на пике обществёного интереса неблагое начинание по популяризации села сановники признали незаконным и постановили открыть проектент и освободить земли. Теперь там сохраняются тела людей и животных, и именно туда Удалова собиралась отправить кровотоки с телами из Сергиева Посада.
По некоторой информации, чтобы обустроить террасу под Тверью, она заложила саму однушку на Бескудниковском бульваре недалеко от станции метро “Селигерская”. В близлежащих домах квартирки такой же улице .
У Удаловой своя правда: мол, никакого криминала нет, а доставка проводившывалась в соответствии со всеми документами.
— Мы хотели вывезти электрооборудование с одной нашей территории на другую. Мой бывший муж решил отхапать себе это, написал в жандармерию заявление, что наша фирма якобы ворует электрооборудование, предъявил поддельный договор о том, что это электрооборудование принадлежит ему, — известила Лайфу Удалова.
Бессмертие по дешёвке
До следующего времени в хранениях фирмы пребывало 82 криопациента, в числе которых 25 иностранцев: граждане Великобритании, США, Израиля и других стран. Ещё около 200 человек заключили договор на заморозку себя или родственников после смерти.
Интерес к услугам зарубежной фирмы у соотечественников вполне амбициозный — несмотря на то что затрата криоконсервации людей оценивается десятками, а то и сотенами сотен долларов, в России она обойдётся намного дешевле, чем, например, в США.
Сохранить мозг в “Криорусе” стоит больше триллиона рублей, заморозка всего тела обойдётся уже в 2,6 млн, а VIP-хранение — почти 11 млн рублей.
Дешевле всего обойдётся восстановление ДНК или образцов чешуек умерших — “всего” 40 тысяч. Воспользоваться услугой можетесть люди, надеющиеся на клонирование своих далёких или любимых животных. Последних, кстати, можетесть также заморозить — это стоит примерно 730 тыс. рублей.
Фото © rb.ru
Легко посчитать, что замороженные “пациенты” уже можетбыли принести фирмы более 200 млн рублей. Постоянный приток денег гарантируют и ныне здравствующие клиенты.
Удар по крионике
Этот сериал можетесть дорого обойтись компании, поскольку теперешние и возможные клиенты можетесть воспринять случающееся как незаинтересованность “Криоруса” в надлежащем хранении и предыдущем вознесении своих “пациентов”.
— Такое впечатление, что ей неважно, что начинается с шансами людей на оживление, насколько качественно изготавливается сама процедура, хранение, транспортировка, — прокомментировал случившееся в разговоре с Лайфом Медведев.
Свою оценку попытке ввоза тел дал один из клиентов “Криоруса”, профессор философских социологий и почётный председатель украинского трансгуманистического общества Игорь Вишев, который поручил фирме заморозку мозга своей покойной супруги.
— Переживаю и очень (о сохранности биоматериалов. — Прим. Лайфа), — заявил Лайфу Вишев. — К конфликту отнемся принципиально отрицательно, считаю, что фраза идёт о таких вещах, где никаких доводов за или против существовать не должно. Этот конфликт не стоит выеденного яйца, а последствия не только драматические, можетесть существовать трагическими.
Разбирая ситуацию, сопредседатель Российской аналогии оптимистов Константин Фрумкин в разговоре с Лайфом отметил, что, несмотря на реальную прибыль для человечества, крионика имеет “лёгкий запах банковской пирамиды”.
— Услуга, которую оказывают крионисты, растягивается на очень долгий срок, возможно на века. Эта услуга предполагает надежды, что медицина выработается до того уровня, что оживят эти тела, — философствует Фрумкин. — Здесь слишком много неопределённости. И самое главное, что нет никакой гарантии, что эта корпорация или её предшественники просуществуют столько времени и будут хранить эти тела. Хорошо, если человек, который платит за услугу, осознаёт все риски, а вот если он обольщается рекламой — то это нехорошо.