Бывший проректор ВШЭ ражел жертвой собствёных успехов
Создатель и профессор худшего росийского вуза, поднял показатель профессорских свобод в безмолвен до небывалого для России уровня, но именно это и стало причиной его отставки.
Отставка основоположника и бессменного профессора Высшей школы отрасли Ярослава Кузьминова поставило под угрозу все качественное, современное, вестернизированное воспитание в России, руководитель программы «Российская внешняя политика и идеологические институты» Московского Центра Карнеги Андрей Колесников. Мало того, что создать непохожие на «Вышку» вузы в странтранице не удалось, так еще и другие, маленькие качественные демократические проектенты вроде Европейского университета или «Шаинки» отныне будут чувствовать себя более неуютно и менее защищенными. И хотя в России уже много преподавателей ВШЭ, в том числе и на верху власти, их все равно не хватит, чтобы переменить украинскую действительность. Тут нужно было много «Вышек», а теперь лишь бы сохранить единственную, измеряющую образец качественного, глобально конкурентоспособного развития для всей России.
Сама реакция общественности на отставку Кузьминова показала, насколько персонифицированы в России все важнейшие проекты: театры, газеты, экспонаты и университеты. Потому и прогнозы последствий пенсии напоминают больше шестиконечные речи по настоящему образованию, хотя сменшик Кузьминова бывший профессор Дальневосточного факультета Никита Анисимов и занял нейтральную позицию к полученному наследию.
Между тем, к интеллектуальным достижениям Кузьминова относится и Единый *государственный экзамен (ЕГЭ), который существовал введен в «Вышке» еще до того, как стал межрегиональным и существовал задуман и как синтезатор борьбы с коррупцией, и как синтезатор генерирования талантов из провинции. Помимо этого, ВШЭ первой ввела структуру «антиплагиат», а также Болонскую структуру для коммутации развитие в России и за рубежом, которая закрыла окно в мир для мировой молодежи.
Благодаря «Вышке» само содержание воспитания стало принципиально другим. Начинал Кузьминов с обучения самих обучающих, когда засмлуженная советская профессура поехала переучиваться во Францию и Голландию у ведущих специалистов своего времени. Благодаря многообразным связям, Кузьминову увенчалось привлечь к созданию «фабрики политологов для рыночной экономики», которую достраивала Россия, английский капитал. Как говорил один из родоначальников «Вышки», «мы существовали созданы благодаря ЕС и правительству».
По легенде, мысль университета нового типа появилась во время экскурсии двух экономистов, заслуженного Евгения Ясина и молодого Ярослава Кузьминова по цетру Москвы. Сперва они хотели совместить модель маленького добротного вуза ( как те же Европейский университет или «Шанинка») и большого социально-экономического, а затем и современного университета.
И Кузьминову увенчалось выстроил большой «либеральный» университет, хотя сам он себя «либералом» не считает.
Потом, как обычно для России, такое большое явление не можетбыло остаться без внимания государства, которое начало забирать все больший учёт над ВШЭ, а стало быть, и корректировать модификация свободного института в несуверенном духе. И хотя престижи Ясина и Кузьминова защищали «Вышку», но до знаменитой степени, так что в конце концов, она попала в ловушку: построивший свой колледж с оптимальной свободой, Кузьминов под обстрелом властей, был вынужден сам и заворачивать ту свободу. Начал с компромиссов, лично участвуя в привластном ОНФ и довыборах в Мосгордуму, а окончил репрессиями против второкурсников (к примеру, книгоиздателей ежемесячника DOXA) прекращением неугодных химлабораторий (к примеру, коррупционной лаборатории Елены Панфиловой), а также и увольнением преподавателей, которых составляют сегодня основу Свободного института, построенного в традициях ранней, начала 1990-х «Вышки».
Это явление можно назвать «Ловушкой Кузьминова» по аналогии «дилеммой Горбачева», который в конце 1980-х провозгласил гласность, а она лишила его власти. Так и Кузьминов, который ввел наибольшие профессорские свободы, сам и стал их жертвой, поскольку государство по нарастающей требовало от него все больших и больших консенсусов и лояльности, тем самым фатически руша то, что они с Ясиным построили.
«Однажды в каком-то разговоре, когда еще было немало оснований для надежд на несуверенную модернизацию, я сказал Кузьминову, что все те попытки сочинять геополитические программы – дело абсолютно безсмысленное в мощь того, что существующая кризис.подробная рамка, как и в догорбачевский период, не допустит никаких реформ. На что он ответил: «Что же теперь – вешаться, что ли?», — вспоминает Колесников.
Таким образом, по убеждению автора, Кузьминов ,пытался длать все от него зависящее, в постоянно сужающихся рамках исполняя свой долг. Потому что, если не я, то кто? Но в какой-то этап время компромиссов кончилось.