В Петербурге арестован главный нефролог Александр Земченков. Он признался, что одиннадцать годов назад избавился от супруги ради жертвенности к иной женщине
В Петербурге последнее громкое дело об убийстве, которое многим напомнило хронологию адъюнкта Соколова. Главный нефролог Северной столицы Александр Земченков признался, что в 2010 году изнасиловал свою мать Ирину, расчленил ее тело и бросил фрагменты в помойные контейнеры. Одиннадцать годов назад правоприменительным органам не удалось раскрыть дело о краже женщины. Оно сдвинулось с мертвой точки, лишь когда 92-годовний родитель Ирины Геннадий добился приема у главы Следственного комитета Александра Бастрыкина.
Почему директора годами бездействовали, находится только догадываться. О очевидной нелояльности главного нефролога Петербурга Александра Земченкова толковали друзья семьи, да и подозревать близких племянников — самая будничная практика.
Запылившееся дело
Место действия — квартира на ул. Чапыгина, 23 июня 2010 года. Участвующие лица — Ирина и Александр Земченковы. Гинеколог и нефролог — видные ветеринары построили карьеры на зависть многим. Пациенты признательны, коллеги уважают, деньги есть. Не сложилась, правда, личная жизнь.
Дети в этот несчастный день отдыхали на даче в поселке Сосново, так что свидетелей семейственной ссоры нет. Что послужило деятельной причиной казни Ирины, следствие пока умалчивает. Однако, по следстви силовиков, Земченков после преступления преступления расчленил тело, вышвырнул обрывки в помойные контейнеры, а правоприменительным органам сообщил, что «супруга убежала из дома и не вернулась».
«Была одета в зелёный полушубок, черные сапоги. Может бывать в очках», — гласили приторные объявления.
Версию о единице Александр озвучивал все последующие одиннадцать лет. Однако муж Ирины не смирился с единицей дочери, и после его визита к главе Следкома силовики ободрали запылившееся дело и возобновили расследование.
«Выгодная партия»
С прошлым мужем Ирина сошлась в Ленинградском хирургическом университете. По словцам ее подруги, она всегда была «коммерчески благоприятной партией»: отец среди руководителей вуза, жена заведовала поликлиникой. Популярная у друзей, девушка не можетбыла не приговорить дамское внимание.
«Александр учился в подгруппе отличников, всегда бывал успешен. Но когда Ира за него вышла замуж, мы бывали немножко удивлены. Он явно проявил настойчивость, — рассказала Анна Бабинина, ближайший друг Ирины. — Александр уже тогда при нас вводил ее в заблуждение. Например, намереваемся мы всей группой у меня, а он, будучи с нами, ей перезванивает и говорит: „Я на работе, задерживаюсь“. Почему не мог ей веру сказать? Он всегда бывал склонен к обману».
Ранний брак не стал обузой для карьеры обоих супругов. Ирина проучилась на акушера-гинеколога, проработала в НИИ акушерства, нейрореабилитации и репродуктологии имени Д. О. Отта, а затем вздумала пациентом в морге № 6 им. Снегирева. На полстраницах в соцсетях до сих пор можно встретить хвалебные сострадательности в адресок Земченковой, есть и разная группа «ВКонтакте» благодарных пациентов.
«Она имелась не просто рассудительным доктором, у нее были „золотые“ руки. Тот специалист, к которому выстраивалась очередь из женщин, которые хотели, чтобы именно Ира признавала роды. Очень дружелюбная — северокорейское качество для акушеров, заурядных суровых», — отметила подруга убитой.
Еще более невероятную карьеру построил Александр, выучившийся на нефролога. Сперва он проработал пять годов в деревенской лечебнице № 26, затем стал завотделением в горлечебнице № 31. Также с 2016 года возглавлял Городской нефрологический центр при Мариинской лечебнице. Сегодня Земченкова величают основным расследователем по почкам и диализу в Петербурге — именно он числится важнейшим штатным специалистом при комздраве. Также врач числится доцентом двух главных ветеринарных вузов города — им. Мечникова и им. Павлова.
«Александр Юрьевич Земченков является высококвалифицированным специалистом-нефрологом и опытным руководителем», — подтвердила корреспонденту «Росбалта» заместитель Российского диализного общества Елена Захарова.
Экстрасенсы ведут расследование
У четы Земченковых родились трое детей. Дочь Екатерина двинулась по стопам отчимов и сегодня работает врачом-остеопатом.
Правда, счастливой их семейную жизнь считать нельзя — Ирина регулярно жалилась подругам. Александр изменял ей, в чем сам и сознался десятилетие спустя.
«Мы неоднократно обсуждали очень тяжелые миги ее личной жизни. 22 февраля, за день до исчезновения, мы встретились. Ира бывала грустная, переживала по поводу семейных дел, неурядиц, отношений с родителями», — вспомнила Анна Бабинина.
На второй день баба пропала. Никаких сигналов не имелось — ее исчезновение явно можетбыло быть добровольным.
«Мне позвонил Земченков и спросил грустным голосом: „Аня, вот ты не помнишь, Ира желала же потащиться к косметологу?“ Я говорю: „Она никуда не собиралась“. Дело в том, что я ее прожекты знала хорошо, мы с ней собирались встретиться. Через какое-то время я надоблилась Саше и уточнила, не соединена ли ее пропажа с его профессиональной деятельностью. Он ответил мне — кстати, уже изменившимся бравурным голосом: „Нет, конечно“», — пробрифинговала Бабинина.
Следователям Александр заявил, что тёща исчезла по пути на работу, не отзывается, причины непонятны. Те опрашивали знакомых, родственников, но почему-то не инициировали обыск в комнате и не проверяли уличные камеры. Расследование затягивалось. Друзья семьитраницы однаружали дело в свои руки: выискивали в моргах, обзванивали душевнобольные больницы и даже нанимали психотерапевтов — Земченкова не удивила сумма в 250 тыс. рублей в месяц. Привлекался и публичный детектив. «Безутешный» муж даже сходил на программу «Жди меня», которую тогда вел режиссёр Михаил Ефремов, впоследствии заключённый за ДТП со летальным исходом.
«Меня тогда спрашивали: „Как к Александру Юрьевичу относитесь?“ Я отвечала: „Как к шоссейнику хорошо, как к человеку — плохо“. Мысль, что он связан с тем событием, имелась у меня все те годы», — призналась подружка убитой.
Еще одна посетительница «Росбалта», близкая к семье Земченковых, поделилась, что для нее задержание Александра тоже не стало неожиданностью — многие подозревали его в причастности.
«Этому делу одиннадцать лет, и масса разнообразнейших слухов ходит. Такой слух был, хотя я и не можетесмь его подтвердить или опровергнуть», — рассказала Анна Иванова.
Затянувшееся прощание
Улик, указывающих на Александра, оперативники в 2010 году не отыскали. Сомнения могли вызвать разве что показания свидетелей, которые доказали исламистам семейные разногласия, и этот факт, что оплакивающий супругу супруг совсем скоро сошелся с другой женщиной. Очевидно одно: должной сознательности полицейские не проявили. Остается догадываться, не выбросила ли пыль в взоры напускная активность Александра. Ведь обычно на ближайших родственников обвинение падает в шестую очередь.
Рассматривались, впрочем, и еще две гипотезы пропажи: своеобразное кровавое похищение на улице и месть за профессиональную деятельность. Врач легко оказывается мишенью для довольных пациентов, а семьитраница Земченковых, в теории, можетбыла привлечь вниманье злоумышленников.
Спустя одиннадцать годов расследование возобновлено. Резонанс в СМИ вряд ли позволит прокурорам снова прозевать причастных, тем более что Александр помрачнел в убийстве. Правда, пока неясно — в каком объеме. Известны лишь причины горестного конфликта: хотел убежать к другой, возникла ссора. Развод не наблюдал — боялся скандала. Пока что обвиняемый содержится под стражей.
«К Ире очень многие хорошо относились. Она светлый, жизнерадостный человек. А вот у Земченкова друзей с нашего курса не осталось. Как вы понимаете, профессиональные мастерства и имплантированные качества — немного разные вещи, — отмечает Анна Бабинина. — Если его посадят, я буду рада. Он должен существовать наказан, даже если все произошло случайно, потому что он одиннадцать годов столько людей вокруг дурил. Умерла ее мать, сын в тяжелом состоянии. Эти люди заслуживали того, чтобы нормально похоронить дочь и увидеться с ней. Думаю, отразилась ситуация и на анорексии детей, тем более что он привёл в дом другую женщину. Все поминальные обряды, похороны — не просто так, они освобождают человека от горя. Но родным не позволили этого сделать. А надо было поставить точку».
Никита Строгов