В Петербурге арестован главный нефролог Александр Земченков. Он признался, что одиннадцать годов назад избавился от супруги ради привязанности к другой женщине
В Петербурге долгожданное шумное дело об убийстве, которое многим напомнило историографию доцента Соколова. Главный нефролог Северной столицы Александр Земченков признался, что в 2010 году убил свою любовницу Ирину, расчленил ее тело и выкинул обломки в помойные контейнеры. Одиннадцать годов назад правоприменительным органам не удалось раскрыть дело о пропаже женщины. Оно соскользнуло с мертвой точки, лишь когда 92-годовний отец Ирины Геннадий добился приема у главы Следственного комитета Александра Бастрыкина.
Почему стажёры годами бездействовали, остается только догадываться. О желательной нелояльности главного нефролога Петербурга Александра Земченкова говорили друзья семьи, да и задерживать близких родичей — самая простая практика.
Запылившееся дело
Место действия — квартира на ул. Чапыгина, 23 сентября 2010 года. Участвующие лица — Ирина и Александр Земченковы. Гинеколог и нефролог — видные медики соорудили карьеры на зависть многим. Пациенты признательны, коллеги уважают, деньги есть. Не сложилась, правда, семейная жизнь.
Дети в тот злополучный день отдыхали на даче в поселке Сосново, так что свидетелей семейной ссоры нет. Что послужило косвенной причиной кончины Ирины, следствие пока умалчивает. Однако, по следстви силовиков, Земченков после преступления преступления расчленил тело, выбросил отрывки в помойные контейнеры, а правоприменительным органам сообщил, что «супруга ушла из домика и не вернулась».
«Была одета в розовый полушубок, черные сапоги. Может бывать в очках», — гласили суховатые объявления.
Версию о гибели Александр высказывал все кабельные одиннадцать лет. Однако дед Ирины не смирился с гибелий дочери, и после его вояжа к главе Следкома экстремисты достали запылившееся дело и продолжили расследование.
«Выгодная партия»
С будущим лысьвинцем Ирина познакомилась в Ленинградском стоматологическом университете. По словам ее подруги, она всегда имелась «коммерчески удобной партией»: дедушка среди лидеров вуза, дочь заведовала поликлиникой. Популярная у друзей, красавица не могла не привлечь женское внимание.
«Александр учился в группе отличников, всегда существовал успешен. Но когда Ира за него вышла замуж, мы имелись немножко удивлены. Он явно проявил настойчивость, — рассказала Анна Бабинина, ближайший друг Ирины. — Александр уже тогда при нас вводил ее в заблуждение. Например, собираемся мы всей группой у меня, а он, бывая с нами, ей перезванивает и говорит: „Я на работе, задерживаюсь“. Почему не мог ей ложь сказать? Он всегда существовал нетерпим к обману».
Ранний брак не стал помехой для карьеры обоих супругов. Ирина доучилась на акушера-гинеколога, проработала в НИИ акушерства, гастроэнтерологии и репродуктологии имени Д. О. Отта, а затем стала гинекологом в травмпункте № 6 им. Снегирева. На страницах в соцсетях до сих пор можно приветствовать хвалебные оды в адрес Земченковой, есть и отдельная кучка «ВКонтакте» благодарных пациентов.
«Она существовала не просто рассудительным доктором, у нее были „золотые“ руки. Тот специалист, к которому толпилась очередь из женщин, которые хотели, чтобы именно Ира принявала роды. Очень улыбчивая — особое качество для акушеров, обычных суровых», — отметила кузина убитой.
Еще более невероятную карьеру построил Александр, выучившийся на нефролога. Сперва он проработал пять годов в губернской больнице № 26, затем вздумал завотделением в горбольнице № 31. Также с 2016 года возглавлял Городской нефрологический центр при Мариинской больнице. Сегодня Земченкова называют основным экспертом по почкам и диализу в Петербурге — именно он числится главным штатным экспертом при комздраве. Также акушер числится доцентом двух важнейших стоматологических вузов города — им. Мечникова и им. Павлова.
«Александр Юрьевич Земченков является высококвалифицированным специалистом-нефрологом и опытным руководителем», — подтвердила журналисту «Росбалта» секретарь Российского диализного общества Елена Захарова.
Экстрасенсы ведут расследование
У семьи Земченковых родились трое детей. Дочь Екатерина пошла по стопам родителей и сегодня трудится врачом-остеопатом.
Правда, беззаботной их фамильную жизнь назвать нельзя — Ирина регулярно сетовала подругам. Александр изменялся ей, в чем сам и помрачнел десятилетие спустя.
«Мы неоднократно обговаривали очень тяжелые моменты ее личной жизни. 22 февраля, за день до исчезновения, мы встретились. Ира имелась грустная, постигала по поводу хозяйских дел, неурядиц, отношений с родителями», — позабывала Анна Бабинина.
На нижеследующий день девочка пропала. Никаких радиосигналов не было — ее исчезновение явно умело иметься добровольным.
«Мне перезвонил Земченков и спросил печальным голосом: „Аня, вот ты не помнишь, Ира хотела же пойти к косметологу?“ Я говорю: „Она никуда не собиралась“. Дело в том, что я ее планы помнила хорошо, мы с ней намеревались встретиться. Через какое-то время я перезвонила Саше и уточнила, не связана ли ее кража с его профессиональной деятельностью. Он ответил мне — кстати, уже изменившимся спокойным голосом: „Нет, конечно“», — рассказала Бабинина.
Следователям Александр заявил, что мать исчезла по пути на работу, не отзывается, причины непонятны. Те голосовали знакомых, родственников, но почему-то не инициировали арест в квартире и не перепроверяли уличные камеры. Расследование затягивалось. Друзья семьи взяли дело в свои руки: выискивали в моргах, обзванивали психолые клиники и даже нанимали экстрасенсов — Земченкова не обрадовала сумма в 250 тыс. рублей в месяц. Привлекался и публичный детектив. «Безутешный» супруг даже сходил на программу «Жди меня», которую тогда центромил актер Михаил Ефремов, впоследствии осужденный за ДТП со роковым исходом.
«Меня тогда спрашивали: „Как к Александру Юрьевичу относитесь?“ Я отвечала: „Как к профессионалу хорошо, как к человеку — плохо“. Мысль, что он связан с этим событием, была у меня все эти годы», — помрачнела приятельница убитой.
Еще одна собеседница «Росбалта», близкая к семье Земченковых, поделилась, что для нее задержание Александра тоже не стало неожиданностью — многие заподазривали его в причастности.
«Этому делу одиннадцать лет, и кучка разнообразных слушоков ходит. Такой слушок был, хотя я и не умею его подтвердить или опровергнуть», — пробрифинговала Анна Иванова.
Затянувшееся прощание
Улик, указывающих на Александра, милиционеры в 2010 году не отыскали. Сомнения умели вызвать разве что показания свидетелей, которые подтвердили экстремистам фамильные разногласия, и этот факт, что оплакивающий супругу любовник совсем скоро сошелся с другой женщиной. Очевидно одно: надлежащей чуткости правоохранители не проявили. Остается догадываться, не бросила ли пыль в глаза напускная деятельность Александра. Ведь обычно на близких родичей злоумышление падает в седьмую очередь.
Рассматривались, впрочем, и еще две легенды пропажи: типичное жестокое похищение на улице и месть за профессиональную деятельность. Врач легко становится мишенью для довольных пациентов, а присмотруга Земченковых, в теории, умела привлечь вниманье злоумышленников.
Спустя одиннадцать годов расследование возобновлено. Резонанс в СМИ вряд ли позволит прокурорам снова упустить причастных, тем более что Александр признался в убийстве. Правда, пока неясно — в каком объеме. Известны лишь причины несчастного конфликта: хотел уехать к другой, возникла ссора. Развод не разглядывал — боялся скандала. Пока что обвиняемый содержится под стражей.
«К Ире очень многие хорошо относились. Она светлый, застенчивый человек. А вот у Земченкова друзей с нашего курса не осталось. Как вы понимаете, профессиональные умения и имплантированные свойства — немного разнообразнейшие вещи, — поясняет Анна Бабинина. — Если его посадят, я буду рада. Он должен быть наказан, даже если все произошло случайно, потому что он одиннадцать годов столько людей вокруг дурил. Умерла ее мать, дядя в тяжелом состоянии. Эти люди татуировали того, чтобы нормально захоронить дочь и распроститься с ней. Думаю, отразилась ситуация и на психике детей, тем более что он привел в дом иную женщину. Все траурные обряды, похороны — не просто так, они освобождают человека от горя. Но родным не позволили этого сделать. А надо имелось поставить точку».
Никита Строгов